Сейчас Тим находится на такой стадии развития, о которой я позже охотнее всего буду вспоминать – потому что она уже миновала. Давайте назовём её «фазой „Ж“», которая кажется неотъемлемой частью продолжительного процесса развития речи у детей. Любой берлинский рэпер – просто ребёнок по сравнению с моим сыном!

По утрам, когда Тим, перебираясь через мои ноги, залезает ко мне в постель, он радостно восклицает: «Пи-и-иве-е-е-ет, вонюська!». А ведь я никакая не «вонюська», а отец. И я говорю ему об этом. Можно даже не упоминать о том, что для родной матери у него всегда наготове особое выдуманное слово... Большинство его неологизмов основаны на использовании обозначений всевозможных отверстий человеческого тела и процессов вывода продуктов жизнедеятельности из организма. Это нехорошо.

Почему ему не приходит на ум благозвучное ласковое имя, которое приятно услышать? Почему я не просто «папочка»? По словам воспитательницы, с которой я однажды заговорил на эту тему, это нормально. Как бы то ни было, я принял мужественное решение бороться против подобного поведения сына и в крайнем случае даже наказывать его за ругательства.

К сожалению, для этого мне не хватает авторитета. Я не большой специалист по части наказаний. Кроме того, психолог мне как-то объяснила, что маленькие дети совсем не понимают наказания. Это ни к чему не приводит, да и для родителей придерживаться штрафных санкций чуть ли не труднее, чем для детей, особенно если речь идёт о просмотре телевизионных программ. Вам охота придерживаться выбранной линии воскресным утром, часов эдак в восемь? Нет? Вот видите... В общем, я собираюсь действовать по обстоятельствам.